Вплоть до последнего мертвеца

Белая пристань Билджвотера получила свое название благодаря птичьему помету, который покрывает ее толстым слоем. По традиции именно отсюда отправляются в последний путь умершие в Билджвотере. Местные не закапывают в землю своих мертвецов, они возвращают их морю. Сотни колышущихся на волнах буйков служат памятью о погребенных в морской пучине останках: некоторые из них сделаны на скорую руку, и на них написано лишь имя покойного; другие же больше напоминают настоящие надгробия, вырезанные в форме кракенов или пышногрудых морских ведьм.

Мисс Фортуна сидит на пустом ящике краденого рома на краю пристани, закинув ногу на ногу. Изо рта у нее небрежно торчит ноксианская сигара. В одной руке она сжимает дыхательный шланг, прикрепленный к гробу, наполовину погруженному в воду. В другой – потрепанную веревку, пропущенную через ржавый роликовый блок и привязанную к крышке этого гроба. Пистолеты в кобуре – в случае чего их можно легко достать.

Свет луны с трудом пробивается сквозь надвигающийся со стороны моря туман, окрашивая пенные воды в грязно-коричневый цвет. Галдящие чайки-падальщицы заполоняют крыши обветшалых построек у пристани – это хороший знак. Они всегда знают, когда можно полакомиться свежатинкой.

''Давно пора'', – шепчет Мисс Фортуна, заметив, как бритоголовый мужчина в коротком пальто из чешуи дракона выходит на пристань со стороны узкой мусорной аллеи. Целая стая острозубых прибрежных крыс следует за ним по пятам, надеясь, что их потенциальная жертва пьяна и скоро вырубится. Человека зовут Джекмун Зиглос, он один из Раскрашенных братьев. У каждого уважающего себя корсара есть татуировка, но c Джекмуном случай особый – он использовал каждый сантиметр своей кожи, чтобы запечатлеть разнообразных морских гадов, имена всех своих любовниц и жертв, а также названия всех потопленных им кораблей. Она не могла вспомнить никого, кто так же нагло выставлял бы напоказ признание в собственных преступлениях.

Человек уверенной походкой идет по пристани, но бегающие глаза выдают его страх. Рука сжимает у бедра эфес длинной сабли с усиленным зубами акулы лезвием. Стрелковое оружие у него не менее вычурное – короткий карабин со стеклянными трубками, тянущимися по всей длине ствола.

– Где он? – требовательно спрашивает Зиглос. – Ты сказала, что приведешь его с собой.

– А это, случаем, не пилтоверский хекстековый карабин? – говорит охотница за головами, игнорируя заданный ей вопрос.

– Отвечай, будь ты проклята!

– Ты первый, – возражает Мисс Фортуна и ослабляет веревку, после чего гроб еще немного погружается в воду. – Знаешь, я не уверена насчет длины дыхательного шланга. Ты ведь не хочешь, чтобы твой брат задохнулся, так ведь?

Зиглос глубоко вздыхает, и она видит, как напряжение покидает его.

– Да, черти тебя подери, он из Пилтовера, – отвечает Зиглос, беря оружие наизготовку.

– Недешевая вещичка, – произносит Мисс Фортуна.

– Уж тебе ли не знать, – ухмыляется мужчина.

Охотница за головами еще больше ослабляет веревку. Из полностью погрузившегося под воду гроба вырываются пузырьки воздуха. Зиглос примирительно поднимает руки.

– Хорошо! Хорошо! – говорит он. – Он твой. Подними гроб, прошу тебя.

– Ты не будешь сопротивляться?

Зиглос обреченно усмехается.

– А разве у меня есть выбор? – спрашивает он. – Ты потопила мои корабли и убила моих людей. Из-за тебя часть моей семьи попала в богадельню, а другая часть – в тюрьму. И все ради чего? Краденой хекстековой пушки? Награды?

– И того, и другого, и кое-чего еще.

– И какова моя цена, стерва?

– Ты про награду? Пять сотен серебряных змей.

– Ты устроила этот ад ради паршивых пяти сотен змей?!

– Не деньги привели тебя к краю могилы, а твоя верность Гангпланку, – отвечает Мисс Фортуна. – Вот причина, по которой я хочу твоей смерти.

– Смерти?! Погоди, в объявлении говорится взять живым!

– Твоя правда, но у меня всегда были проблемы с соблюдением инструкций, – отвечает Мисс Фортуна, выпуская из рук веревку и дыхательный шланг. Сопровождаемый пузырьками воздуха гроб медленно погружается во тьму. Зиглос выкрикивает имя брата и бросается на охотницу, размахивая зазубренной саблей. Она подпускает его поближе, а затем разряжает оба пистолета в свою жертву. Одна пуля входит в глаз, другая – в сердце.

Мисс Фортуна выплевывает сигару в море и сдувает дым с обоих стволов.

– Это была самозащита, – произносит она с улыбкой, репетируя ложь, предназначенную для казначея. – Безумец кинулся на меня с этим ужасным зазубренным мечом. У меня не было выбора.

Мисс Фортуна наклоняется, чтобы подобрать с земли хекстековый карабин. Она вертит его в руках. Слишком легкий на ее вкус, но это явно работа мастера, причем безумно опасная работа. Ее губ касается тень улыбки – она вспоминает тепло старой мастерской, запах оружейного масла и прикосновение руки матери к ее плечу. Она вздыхает и выкидывает из головы нахлынувшие на нее воспоминания до того, как они успевают причинить ей боль. Спустя мгновение она швыряет карабин в воду – к мертвецам. Море требует свою плату, а она не лгала – оружие из Пилтовера стоит небольшое состояние.

Еще какое-то время она стоит неподвижно, а затем бредет в сторону Билджвотера. Охотница за головами знает, что тело Зиглоса тоже следовало бы отправить на дно моря, но прибрежным крысам и чайкам-падальщицам нужно что-то есть, так ведь?

Обитателям Белой пристани должно понравиться свежее мясо – для них это редчайший деликатес.